Копаюсь по обочинам мейнстрима
Не могу я просто писать. Хороший тон – знать в два раза больше, чем будет в тексте, да и тема захватывает. просматриваю архивы. Много всего. И вот, попался совершенно бесполезный для дела документ – воспоминания о неких Макфарландах – протестантских миссионерах в тропической стране. Вполне почтенные американцы собрались и уехали в Сиам – тайское королевство, которого и на
…
Кадр из фильма Ингмара Бергмана “Седьмая печать”
К столетию Ингмара Бергмана написал про четыре его фильма для журнала “Союз”. “Седьмая печать”, “Стыд”, “Персона” и “Причастие” в контексте четырёх экзистенциальных данностей: смерть, свобода, одиночество и бессмысленность. Абстрактные вроде бы вещи, интересные, скорее философам, чем обычным людям, выливаются во вполне ощутимую тревогу. Чтобы справиться с этой тревогой люди пьют, впадают в депрессии, и рискованно водят автомобили. Чтобы отгородиться от неё принимают наркотики и меняют любовников чаще,
…Мало истины в суждении о разнице поколений. Фрейд был жив, когда моя бабушка пошла в школу. Я был в первом классе, когда умер Кортасар, а он ровесник Первой Мировой войны. Не второй – первой. В Москве я слушал органиста, которому преподавал ученик Бетховена. Я сам слушал лекции студента основоположника современной психиатрии Крепелина «в шестой передаче», в то время, как у меня самого уже “вторая”.
Нет никакой разницы поколений. Она – плод иллюзии считать актуальным только то, что у нас под носом. Да, кто-то старше нас, кто-то стар, а кто-то умер. Насколько надо уткнуться в секундный циферблат, чтобы считать собственную жизнь
…Люблю стариков. Им не нужно идти на компромисс, незачем рисоваться – они могут говорить всё, что думают.
Лекция про память в пожилом возрасте. Мест не хватает, последние стоят в коридоре. Стоят два часа.
Пожилые шумят как дети, приходится успокаивать их. Лектор, психолог-дефектолог, кричит поверх голов как в детском саду: “Ещё немного и я закончу, прекратили шуметь!”. Старики не замолкают, но говорят тише.
В середине занятия:
– Хорошо, все устали. Расскажу анекдот.
Петербургские бабушки, они в старшем возрасте живее дедушек, да их
Есть много хороших книг с бодрой драматургией в духе: “Вот герой. У него всё хорошо. Затем что-то происходит, и всё становится плохо. Герой находит в себе силы и преодолевает обстоятельства – всё снова хорошо”. Духоподъёмные книги любят читатели, они попадают в шот-листы конкурсов, кинематографистам они нравятся, да и продаются они лучше.
Но гениальные книги другие. В них история распада, крушения, неудачи. “Пена дней” Виана и “Ночь нежна” Фицджеральда – такие книги подкупают правдивостью.
Человек идёт к старости и смерти. Успех краток, и с его завершением жизнь не кончается. Очевидные вещи, но в искусстве их как будто нет. Дальше идеи смерти на пике
…Кто-то сужает рамки своей жизни, добровольно отказываясь от книг. Ну что же: “У каждого свои вкусы”, – сказала собака…
…Как мне жаль обездоленных бедняг, которым незнакомо наслаждение книгами! Ведь есть такие, которые высокомерно гнушаются прошлым и довольствуются настоящим. Глупее глупых утят, дальше собственного носа видеть не хотят! Да, настоящее-это хорошо. Но все хорошо, черт возьми, я загребаю обеими руками и не морщусь перед накрытым столом. Вы бы на него не клепали, если бы отведали сами. Или же, друзья мои, у вас плохой желудок. Я понимаю, что то, что обнял, держишь в объятиях. Но вы и обнимать не умеете, и милая
Пассакалия До-минор И.С. Баха, одна из любимых моих вещей для органа.
В ролике с Томом Коопманом видна органная “кухня”. Но любимое моё исполнение записал не он. Пассакалия – средневековый траурный марш, за гробом ведь тогда шли, медленно шагали по извилистым узким улочкам. Весь город видел траурную процессию. Одни присоединялись к ней, другие не отрывался от дел, но все задумывались об общей итоговой черте, которая обязательно будет. Рано или поздно, но будет. В моём представлении пассакалия звучит медленно и торжественно. Поверх простого общего баса, задающего ровный ритм, ноты становятся всё короче, пока не смешиваются в непрерывный
…
Книжный магазин “Shakespeare and co” в Париже, на берегу Сены. Крошечные комнатки забиты книгами, от пола до потолка. Шкафы стоят даже на лестнице. На втором этаже комната основательницы магазина, Сильвии Бич. В ней библиотека – бери любую книгу и читай сколько хочешь, главное – не уноси из магазина. На столе пишущая машинка, книги. Очки в духе 60-х и огромный букет цветов. За распахнутым окном Сена и остров Сите.
На изодранном поколениями котов
…
Оcень. Городские власти тратят уйму сил, времени и денег на то, чтобы убрать опавшие листья. Листья все падают, а их все убирают. Сгребают, складывают в черные пластиковые мешки и увозят. С сентября по ноябрь – два месяца. Зачем? Чтобы было чисто? Неправдоподобная причина: листья не грязь. Запах прелой листвы – непременный атрибут осени, отдыха европейской природы.
…
С удивлением обнаружил, что среди моих трубокуров нет живых. Все они, кого я описал, ушли из жизни. Вот и Сартр – тот, кто потряс меня в своё время… конечно, я читал его, но столкнулся с ним, если позволите, вживую, не по книгам, случайно. На парижском кладбище Монпарнас. Они там рядом, Сартр и его возлюбленная, Симона де Бовуар. Посетители кладбища часто оставляют на могилах значимых для них людей записки, открытки, конверты, билеты, а иногда – просто камешки. На плите Сартра и Бовуар лежало много камешков, среди которых была зелёная российская “десятка”.
…
Copyright © Денис Букин (Некто Лукас), 2007 – 2019. Все права защищены