Роман Михаила Булгаков свелся к мему про забулдыгу Шарикова. В таком понимании его и читать не обязательно – всё же просто. А мне кажется, не так уж и просто! Хотя бы потому что роман, который можно без потери смысла обобщить слоганом-мемом и писать-то не следовало.

С точки зрения современного читателя фабула «Собачьего сердца» фантастична до безумия: специалист по омоложению организма профессор Преображенский с преданным ассистентом доктором Борменталем ставят эксперимент. Пересаживают семенные железы и гипофиз убитого человека подопытной собаке. Результат неожиданный: из собаки формируется человек, в точности похожий на донора – преступника, со всеми преступными наклонностями и антисоциальным характером. 

Здесь я хочу доказать, что роль фантастики в фабуле “Собачьего сердца” очень ограничена. О пересадке желез внутренней секреции знали буквально все. Из газет. Как в конце 1990-х все знали о клонировании и овечке Долли – помните? Булгаков пишет о реальном мире, насущных чаяниях человека своей эпохи. Не передовых врачей, а рядовых обывателей – все жили тогда идеями омоложения и усовершенствования человека и самой человеческой породы.

Полезно читать старые газеты. Особенно рекламу. Во-первых, весело, во-вторых, поучительно. Газеты начала XX века наводнены рекламой всевозможных эликсиров бодрости, силы, молодости и долголетия. И многие из них сделаны… да, из семенных желез животных. 

Старческая дряхлость, артерисклероз, переутомление, общая слабость после перенесенных болезней [мы не про постковид читаем? – Н.Л.], последствия алкоголизма и т.д., неврастения и нервные заболевания, половое бессилие, сердечные заболевания, истощение и худосочие с успехом лечат Спермином-Пеля… Спермин-Пеля единственный настоящий,… следует отказываться от подделок, жидкостей и вытяжек из семенных желез, как никуда не годных подражаний…

Да, конкуренция тогда была посильнее нынешней, а реклама зубастее. 

Перенесёмся в середину 1920-х. В книге «Омоложение организма по методу Штейнаха» (Петербург, Изд-во «Время», 1922. – 39 с.) профессор Н.К.Кольцов дает краткое введение в историю вопроса: 

В 1879 году Браун Сезар сделал во Французском Институте доклад о своем замечательном открытии, положивший начало новой эпохе в области экспериментальной биологии. Браун Сезар нашел, что экстракт, извлеченный из семенников животных, вызывает в организме замечательные изменения, которые могут быть названы омоложением. 

В статье для «Огонька» 1923 года тот же автор сообщает более конкретно:

Браун-Секар, будучи глубоким старцем, сделал опыт над самим собою: он впрыскивал себе в кровь водную вытяжку из яичка животных и наблюдал в результате значительный подъем сил и общее освежение. 

Однако дальнейшие опыты желаемого результата не дали, а иных рискнувших попробовать действие спермина на себе «обманутые надежды, вместо молодости, привели к преждевременной смерти». Сегодня известно, что Шарль Браун Сезар (или Секар, путаница с кириллическими написаниями имен в 1920-е – кошмар любого историка) вводил себе инъекции грязного, грубо экстрагированного тестостерона. Гормон открыли в 1935 и почти сразу же научились синтезировать. “Нобелевку” за это дали уже в 1939. Но десятью годами ранее эндокринология была зоной передовых экспериментов.

Работа профессора Штейнаха относится к 1900–1920-м годам. Суть её во всё той же трансплантации или изменению функционирования половых желез, сначала у крыс и морских свинок, затем у людей. И в частности проблема, которую решает Штейнах:

Попытки хирургов пересаживать органы из другого организма того же самого вида и в особенность из организма другого вида, напр. от обезьяны к человеку… по большей части оканчиваются неудачей: пересаженные органы не приживают или, если даже приживут, скоро рассасываются и исчезают.

(Кольцов. 1922). 

Шансы не то что на приживление желёз – на выживание не стопроцентные. Помните, в романе, после операции профессор Преображенский оценивает результаты:

– Вот, черт возьми. Не издох. Ну, все равно издохнет. Эх, доктор Борменталь, жаль пса, ласковый был, хотя и хитрый.  

М. Булгаков. Собачье сердце

Судя по книге Н.К.Кольцова, профессор Штейнах проблему приживления органов от организма другого вида в какой-то мере решил. Впрочем, в экспериментах на людях до межвидовой трансплантации он не добрался, зато ею занялся хирург Сергей Воронов. В частности:

Воронову удалось несколько лет тому назад пересадить  двум миксэдематозным юношам [с дефицитом гормона щитовидной железы, в те времена он вызывал тяжелые последствия, в том числе умственную отсталость – Н.Л.] щитовидную железу от обезьян (в одном случае от шимпанзе, в другом от павиана), и оба пациента, бывшие перед операцией в состоянии, близком к кретинизму, поправились и в течение ряда лет вели нормальный образ жизни здоровых людей. 

(Кольцов. 1922). 

Тут мы подбираемся к фабуле «Собачьего сердца». Простите, я цитирую книгу хирурга для врачей. Физиологично. Надо сказать, что и популярные статьи тогда писали натуралистично. Цензурировать цитаты значит потерять колорит времени.

Несколько ранее опубликования работы Штейнаха в свет вышла в свет интересная книга русского врача-хирурга С.Воронова, директора опытной станции Collé‎ge de France в Париже, под громким названием Vivre. Воронов описывает здесь свои опыты с пересадкой молодых половых желез стареющим баранам и козлам и наблюдает замечательное омоложение организма после такой операции. Он высказывается за пересадку стареющим людям половых желез от обезьян, так как его операции с пересадкой щитовидной железы убедили его, что органы обезьян могут приживаться у человека. 

(Там же).

И еще:

Врач Грегори в Вологде пересадил одному дряхлому старику яичко от трупа только что умершего юноши и получил приживление железы и ясный эффект омоложения.

(Кольцов, 1923).

Фрагмент протокола операции из “Собачьего сердца”,

23 декабря. В восемь с половиной часов вечера произведена первая в Европе операция по профессору Преображенскому:

под хлороформенным наркозом удалены яичники Шарика и вместо них пересажены мужские яичники с придатками и семенными канатиками, взятые от скончавшегося за 4 часа 4 минуты до операции мужчины 28 лет и сохранявшиеся в стерилизованной физиологической жидкости по профессору Преображенскому.

Непосредственно вслед за сим удален после трепанации черепной коробки придаток мозга – гипофиз и заменен человеческим от вышеуказанного мужчины.

Михаил Булгаков. Собачье сердце.

Воронежский юноша Сергей Воронов изучал хирургию в Парижской Сорбонне и некоторое время работал ассистентом у Броуна Секара, с которого мы начали – преемственность явная. К 1920-м Воронов, к этому времени сам превратившийся из Сергея в Сержа, подобрался к пересадке семенных желез обезьяны человеку. Великолепные результаты, публикации, фото «до» и «после». И поток желающих помолодеть, конечно. Всё как в романе Булгакова.

Забавно, что собаку упоминает профессор Н.К.Кольцов в 1923 году.

Рекламой всевозможных вытяжек из семенных желез, обсуждением долголетия, омоложения и усовершенствования человека пресса была наводнена десятилетиями. Ученые писали популярные статьи в газеты разной степени желтизны. И уверен, черный рынок омоложения существовал. Это было повседневностью, и в этой атмосфере в 1925 году Михаил Булгаков пишет “Собачье сердце” – роман, фантастический лишь условно.

Пес собрал остаток сил и в безумии пополз из подворотни на тротуар. Вьюга захлопала из ружья над головой, взметнула громадные буквы полотняного плаката «Возможно ли омоложение?».

Михаил Булгаков. Собачье сердце

Идеи об усовершенствовании человека хирургии бродили еще долго. В 1928 году «Огонек» публикует статью самого профессора Воронова “Спасение рода человеческого”:

Я переносил половые железы молодого жизнерадостного барана в организм старого импотентного, находящегося в последней стадии дряхлости. Результаты оказались настолько удовлетворительными, что я повторил опыты на других животных…  

Если пересадка половых желез оказалась успешной в целях омоложения животных, то почему бы ей не дать столь же благоприятные результаты в применении к человеку? Но здесь представлялись новые трудности. Удастся ли найти достаточное количество крепких людей, чтобы помочь всем слабым?.. И еще одно обстоятельство. Я производно свои опыты во Франции, где никому не разрешается жертвовать частью своего тела даже для научных медицинских целей. 

В силу этих затруднительных обстоятельств я решил начать свои опыты над обезьянами… Опыты над обезьянами оказались вполне удовлетворительными, и у меня не осталось и тени сомнения на тот счет, что железы обезьян, пересаженные в человеческий организм, столь же действенны, как и железы, перенесенные от человека к человеку. 

Спасение человечества придет от обезьян! 

Дальше профессор разошелся вовсю: 

Однако омоложение стареющих людей не составляет главной цели моих изысканий, ибо это только перевод стрелки назад… Моя важнейшая задача заключается в обратной стороне процесса: с помощью прививки половых желез мальчикам в возрасте 8–10 лет создать и воспитать новую расу могучих людей, сверхчеловеков! 

Хирургия с душком, на мой взгляд. Как и у профессора Преображенского. Если внимательно читать текст, ясно, что за такую науку и псу стыдно:

– Я вам, сударыня, вставлю яичники обезьяны, – объявил он и посмотрел строго.
– Ах, профессор, неужели обезьяны?
– Да, – непреклонно ответил Филипп Филиппович.
– Когда же операция? – бледным и слабым голосом спрашивала дама.
– «От Севильи до Гренады…» Угум… В понедельник. Ляжете в клинику с утра, мой ассистент приготовит вас.
– Ах, я не хочу в клинику. Нельзя ли у вас, профессор?
– Видите ли, у себя я делаю операции лишь в крайних случаях. Это будет стоить очень дорого – пятьдесят червонцев.
– Я согласна, профессор!

Михаил Булгаков. Собачье сердце

Одновременно с трескучей наукой, у которой есть ответы на все вопросы, в 1920-е работали и добросовестные ученые. С 1919 действует лаборатория тиреоидэктомированных коз. Гормон щитовидной железы был самым нужным в практике, и получали его на ферме, в козьем молоке. Потом лаборатория станет Всесоюзным институтом экспериментальной эндокринологии. Руководителем этого учреждения долгое время был профессор В.Д. Шервинский. В 1929 году вышел классический учебник эндокринологии под его редакцией.

Кстати, если вы любите Булгакова, погрузиться в атмосферу операционной поможет статья В.Н.Розанова “Трансплантация эндокринных желез” на с. 581. Так оперировали Преображенский и Борменталь.

Наука наукой, но и НЭП ещё не кончился. Институт под руководством В.Д. Шервинского продавал продукцию своих лабораторий, в розницу и оптом.

Атмосфера романа, через сто лет нам совершенно не понятная, тем не менее важна. И после погружения в неё мем о классовом противостоянии интеллигентного профессора с гибридом преступника и собаки разваливается. Похоже, у Преображенского два прототипа: Серж Воронов и Василий Шервинский. На их конфликте внутри Преображенского и построен роман. Так Преображенский из породистого эталона нравственности превращается в несчастного человека, невротика, который занят не своим делом, страдает от собственной нереализованности и врёт себе как умеет:

– … Одним словом, гипофиз – закрытая камера, определяющая человеческое данное лицо. Данное!.. «От Севильи до Гренады…» – свирепо вращая глазами, кричал Филипп Филиппович. – А не общечеловеческое! Это в миниатюре сам мозг! И мне он совершенно не нужен, ну его ко всем свиньям. Я заботился совсем о другом, об евгенике, об улучшении человеческой породы. И вот на омоложении нарвался! Неужели вы думаете, что я из-за денег произвожу их? Ведь я же все-таки ученый…

Михаил Булгаков. Собачье сердце

Учёный или коммерсант от медицины? Роман ведь об этом. Уж кто-кто, а Булгаков, бедный врач, наверняка думал, что мог бы неплохо устроиться в жизни периода НЭПа, занимаясь чем-нибудь поденежнее. Завести солидную практику. Иметь дело с людьми приличными. Например, как его дядя, гинеколог Н.М.Покровский. Сам Михаил Булгаков работал врачом общей практики, потом венерологом и бросил медицину к 1920-м, начисто разочаровавшись в ней.