Я просил перевести для меня интервью с Хулио Кортасаром. Друзья перевели его для меня, правда не с первоначального французского, а с испанских субтитров. И я очень благодарен им за помощь.

Вот приблизительный перевод.

Каждый раз, когда я гулял по Буэнос-Айресу и гуляю здесь, по Парижу, один, особенно ночью, и очень хорошо то, что в это время я не тот же, кто в течение дня ведет обыкновенную и нормальную жизнь.

Я не хочу поддаваться дешевому романтизму.

Я не хочу говорить о плохом настроении.

Но очевидно, что бродя по Парижу или Буэнос-Айресу ночью мы перестаем принадлежать обычному миру. Такая прогулка связывает меня с городом и город со мной теми отношениями, которые сюрреалисты любили называть “исключительными”.

То есть в этот самый момент создаётся переход, мост, осмос, открываются знаки, происходят находки и открытия.

И это то, что я создал, в большей части то, что я написал в форме романов или рассказов.

Передвигаться по Парижу – и поэтому я считаю Париж мифическим городом, – передвигаться по Парижу значит продвигаться вперед в отношениях с собой.

Но это невозможно рассказать словами.

То есть, что в этом состоянии, в котором передвигаюсь, я словно потерян, бродяга, рассеян, тогда я начинаю рассматривать афиши, вывески баров, людей, которые встречаются, и все время устанавливаю связи, которые составляют фразы, фрагменты мыслей, чувств…

Все это создает систему ментальных созвездий и, прежде всего чувственных созвездий, определяющих язык, который я не могу объяснять словами.

В этот момент в Париже, например, появляются места, которые всегда были исключительными для меня.

Я могу назвать одно такое место, первое, что приходит на память.

Совсем недалеко отсюда, на Новом мосту, рядом со статуей Генриха IV, есть фонарь внизу, там, где спуск к речному трамваю.

В полночь, когда никого нет, этот одинокий уголок для меня становится картиной Поля Дельво .

Там есть это ощущение тайны, которое присутствует на картинах Поля Дельво, эта неотвратимость того, что может появиться, может обнаружиться и занять позицию в ситуации, которая уже не имеет ничего общего с категориями логики и обычными происшествиями.

То же можно сказать о метро в Париже.

Метро всегда было для меня местом прогулок. Мне достаточно спуститься в метро, чтобы войти в совершенно иную логическую категорию или в иные логические категории, где чувство времени меняется.

С другой стороны, в рассказе “Преследователь” есть персонаж, который открывает, что время совершенно различно: одно, когда находишься в метро, и другое, когда на поверхности.

Это впечатления, которые я испытываю, по крайней мере, раз в пятнадцать дней.

То есть внезапно открывать в неких состояниях рассеянности, в метро,

что можно жить во времени, которое не имеет ничего общего со временем на поверхности, тем, которое возникает, как только мы выходим на улицу.

И еще есть крытые галереи – Галереи Vivienne… Все эти места Парижа, которые люди пробегают в поисках магазина, и которые, несмотря на это, так тревожили Лотреамона на корабле Биржи.

Все эти крытые галереи, что делают Париж абсолютно магическим, загадочным – это и есть то, что я называю «мифическим».

Хулио Кортасар умер ровно 25 лет назад, 12 февраля 1984 года.

Хулио Кортасар. Париж, 1967. Фото Сары Фасио

Могила Хулио Кортасара на кладбище Монпарнас. Памятник Хронопу. Париж, 2009