Барочный библиотечный зал на втором этаже Клементинума. Прага
Барокко – культура Европы XVI–XVIII веков – причудливое, странное: кружева, каблуки, парики, напудренные аристократы, подстриженные по линейке парки, завитушки и раковины украшений, маскарады и фейерверки. Бог сотворил Вселенную, будто завёл часы, и теперь почивает, наблюдая за происходящим со стороны, а человек – человек мыслит. Он разумен, исключительно разумен, он может всё. Мир – большая машина, разобравшись в механике которой можно стать всемогущим, а он, человек, может в ней разобраться, должен. Только, вот, чума не прекращается, войны идут, бедняки умирают… но это не страшно, в аффекте карнавального разгула под грохот петард можно забыть обо всём.
В жизни эпохи барокко правит иллюзия и игра, естественность вообще отставлена в сторону: разумный человек во всём исправляет природу. Ландшафты становятся геометрическими, великие композиторы пишут арии для изувеченных в юности сопранистов, а Гоббс обосновывает смирение первоначальной дикости человека в войне всех против всех общественным договором. Иллюзия. Массивные мраморные колонны в домах усадьбы Шереметьевых сделаны из дерева, уменьшающиеся конструкции лестницы Скала Реджа в Ватикане создают ощущение удалённости, из-за чего появляющийся на её вершине папа выглядит ещё величественнее. На потолках барочных сводов уже нельзя отличить настоящие архитектурные элементы от нарисованных. Сможете вы сказать по фотографии потолка в библиотечном зале пражского Клементинума, где заканчиваются колонны и начинается рисунок?
Бог ни во что не вмешивается, и всё заранее предопределено, поэтому и церковь больше не нужна, нужно лишь упорно трудиться, и тогда, может быть, одновременно придут богатство, успех и спасение души. Снаряжённые торговцами морские экспедиции грабят дальние земли, армии вырезают целые народы, потому новое могущество – это богатство, а не родословная и дворянский титул. Что выгоднее, торговля африканскими рабами или охота за ацтекским золотом? А в это время человек, почти познавший механику Вселенной, абсолютно беспомощен перед Провидением, и это противоречие проявляется везде: в диссонансных пассажах барочной музыки, в витиеватой красоте украшений, в буйном веселье балов.
Есть мнение, что западная цивилизация началась с барокко. Похоже, что это действительно так. Западная цивилизация и есть барокко, с её механистическим рационализмом, светским укладом жизни и увлечённостью заботами о богатстве и социальном статусе. Этикет, знаки, подтексты, намёки, контексты – мало что изменилось в наши дни, разве что игры стали немного другими. Если Людовик сообщал чиновнику об отставке, не подавая ему руки во время танца, то современный президент ввергает в опалу пересаживанием чиновников с правой стороны стола на левую. Пластмассовая позолота сотовых телефонов так же служит статусу, как инкрустация приборов для почёсывания головы через массивную причёску. И главное, что сохранило в себе наше время от барокко – противоречие между амбициями разумного человека и его беспомощностью перед природой и созданным им социальным порядком.
