После института я стал программистом. Мои коллеги пили. Не постоянно, но дни рождения проходили бурно. Чего стоил один только выговор в трудовой книжке начальницы: “За пение революционных песен в рабочее время”. Я пытался найти компромисс между групповыми нормами и репутацией: чаще прикладывался к бокалу и реже подливал. Однако попытки балансировать между трезвостью и конформизмом ничего не давали. “Программисты закладывают, – говорили вокруг, – и Букин не отстает”.

Однажды я решил радикально переломить ситуацию. За особо буйный День энергетика я не выпил ни капли спиртного. Уходя с вечеринки, мы с коллегами спускались по лестнице старого питерского дома на Марсовом поле. На дне лестничного колодца курили люди. Все они внимательно смотрели на идущих – а куда еще смотреть в лестничном колодце? И тут я, самый трезвый из всех в огромном здании Ленэнерго, начинаю волноваться. Голова моя кружится, я оступаюсь, падаю, и по инерции проползаю половину лестничного пролета. Это довольно больно – сползать по лестнице. Мне сочувствуют. В темноте первого этажа, одновременно вспыхивает десяток красных сигаретных огоньков. Утро следующего дня начинается с обсуждения вчерашнего: “Программисты опять напились, а Букин – сильнее всех”.

Почему я упал? Не нужно пить алкоголь, чтобы почувствовать хмель в окружении пьяных и проникнуться их состоянием. Позднее я узнал, как это называется. Эмпатия.