Мой Толкин. «Властелин колец» — невесть от кого попавший в руки зачитанный том. Наверняка владелец ищет его по всему школьному общежитию. Гибель Гэндальфа. А стоит ли читать дальше? Добрые одноклассники подталкивают: «Читай. Он… появится. Читай». Игры на всю ночь, со стихами – чужими и своими. Четвёртая степень «толканутости»: «Профессор, все было не совсем так». Нет, с мечами мы не бегали, это лишнее.

Потом, уже в институте. Работа на стройке. В расселенной коммунальной квартире на Петроградке мы отбиваем роскошную плитку начала двадцатого века, чтобы новый хозяин сделал «евроремонт». Плитка не поддаётся, а под уже закрепленным на стенах гипсокартоном шуршат крысы. Окон нет. Холод. И это хорошо: замерзшие разбитые в кровь руки не чувствуют боли. К ночи отправляем гонца, филолога Александр, за едой. Он приходит с кокосовым орехом. Зачем? Больше в ночном ларьке ничего не было. Кокос не так-то просто расколоть, но голод не тетка — рассверливаем его перфоратором, доламываем отверткой. Орех старый, пустой, сухой и твёрдый. Но больше ничего нет. И денег больше нет. Жуем каменную корку, сидя на ледяном подоконнике, и Александр кричит в черное небо над двором-колодцем эльфийские заклинания.